Призрачное собрание: 3. Человек, носивший макинтош
2. Остановка времени
Философ начинал понимать, что приглашение в Призрачное собрание — не только и не сколько дань его талантам, если использовать такую льстивую терминологию, но живое символическое действие. Борьба, если угодно, смысл которой он не мог пока уловить.
Дела земные, похоже, как всегда несколько запаздывали за делами небесными и что значило в устах ангела «у иных перья летят»? Разгадка начала себя обнаруживать в параллели встреч с мэтром — человеком, носившим макинтош. Параллельно встречам в Призрачном собрании. Идея сопоставить эти параллели возникла у философа после недавнего разговора с этим человеком. Может ангел исходил в том числе из этого? Философ попытался реконструировать картину прошлого и поиграть с вариантами настоящего и будущего. Поиграть? Легко сказать, но ничего больше ведь не остаётся.
Кем же был человек, носивший макинтош? Явно из прошлого века, из шестидесятых. Даже его более поздний облик не оставлял в этом сомнения. В те более поздние годы когда философ, точнее, будущий философ с ним познакомился их возникшая духовная связь выделялась на фоне других знакомств. Оба были приверженцы конкретики, не терпели фальши. Даже в конфликтных ситуациях — было и такое — соблюдали приличия и не опускались до подлости. Но жизненный опыт … Он конечно был разным и молодость будущего философа жёстко, но ненавязчиво направлялось опытом человека, носившего макинтош. Этот человек помогал ему или, точнее, поощрял, если молодой человек делал правильный выбор. Но выбор тот был обусловлен не менторскими устремлениями старшего, а самой жизнью, а она, в итоге, и пожилого мэтра сделала невидимкой. Почти невидимкой. Может он в другое собрание входит? Очень даже может быть … Но спрашивать философ не решился. Необходимы были собственные умозаключения. Отец философа часто говаривал ему, что наступит момент, когда он не сможет ему подсказывать в жизни. Это звучало как оправдание казавшейся нелепой своей жестокостью требовательности отца к сыну. Почти также было и в отношениях с человеком, носившим макинтош — тот просто никак себя не проявлял, когда не мог помочь. Просьб помощи не было в такие моменты. Это, наверное, было своего рода этикетом их отношений.
Решительность развивающегося дорогого летнего пальто фирмы «Macintosh», стальной блеск часов японской марки, сменённой нынче на какую-то швейцарскую, пронизали десятилетия. Удивительно, но этот человек вспомнил философа через столько лет и действительно подсказал с обнародованием, точнее фиксированием идей в уважаемом периодическом издании, когда остальные отмалчивались. Подсказал указанием на издание и обращение туда оказалось плодотворным. Опять поощрение правильного выбора, выбора, сделанного в содержании публикации? Но ангел об этом не говорил. Он говорил об архитектурно-космическом символизме, а где он тут? Дума!? Может здание Петербургской Городской думы символично в этом отношении? Ведь именно рядом с ней человек, носивший макинтош, дал поразившую философа оценку его будущей книги — не переусердствовать с красивостью, а больше думать о практических рекомендациях. Кому? Этот вопрос философа оказался риторическим. Да и как он узнал, что книга будет именно такая?!
И вот книга философом написана. Дума как стояла так и стоит у Серебряных рядов, доминируя на Невском проспекте между Адмиралтейством и площадью Восстания с Лаврой под сенью звёзд Ориона, за которыми тысячи лет основной идее противопоставления людей — «проценту» и миру без него. Но у кого такая длинная память? Получается, у ангела. Почему же ангел прямо на это не указывает? Возможно его привлёк метод, а не результат его применения. Ведь метафизика философа вроде как покусилась на расширение четырёх аристотелевых первопричин сущего. И не только аристотелевых, но пошла дальше поэтического достижения Киплинга о шести вопросах любого знания. А ведь Данте закрыл Аристотеля в аду и Маркс сей Дантов ад упомянул в своём фундаментальном труде, причём словами же Данте:
Здесь нужно, чтоб душа была тверда;
Здесь страх не должен подавать совета.
Хорошо про страх! Хорошо быть смелым и пасть под тяжестью неправедного договора смертью храбрых. Почётно! В фаустовском смысле. Когда искушение примитивно и не обращено на искушающего … О! Какая мысль для обсуждения а Призрачном собрании — искусить искушающего!
Философ приободрился в своих размышлениях.
В этом ли борьба? Подумать только, если да! Что же, тогда ангел прав, что «у иных перья летят». И полетят …
А что же человек, носивший макинтош — символично английский и заключивший про книгу, что в части ссудного процента ничего не сделать, ведь ему две, если не три тысячи лет ? Что же ему — поборнику борьбы — в этом? Он ведь сказал, что книга — труд наверное многих лет, на его взгляд, но перегружена орнаментальностью и прочими художественными ассоциациями, в которых ему трудно разобраться … А как же тысячелетие евклидовой геометрии, что не закрыло путь Лобачевскому? Как же эстетика? Как же выразительная форма, применимая к любому предмету, даже к такому как прикладная философия, которой является экономика, вернее её политико-экономическая составляющая и даже не она, а её категории, аксиомы, методы их формирования, наконец? Ангел же, напротив, вообще никак книгу не упомянул, сказав лишь там на площади Искусств о запредельности и одновременно уместности для Петербурга её философии, точнее использованной в ней философии. Не потому ли ангел с Призрачном собранием оказались с одной стороны, а человек, носивший макинтош, с другой? Получается, идём по жизни параллельно, но каждый в своем понимании бытия, истории, в разном масштабе времени.
И тут философ ужаснулся предположению о своей роли, вспомнив про судьбу булгаковского Мастера, оказавшегося в вечности и обретшего там покой. Покоя видимо недостаточно. Покой отнюдь не состояние между миром видимым и невидимым, призрачным. Вот оно в чём дело то ..! Не в нахождении ли «между» снятие двойственности — дословно между прекрасным и безобразным, добром и злом ..? И что же этим мирам не через кого больше соприкоснуться?
Философ поёжился от повеявшей на него своим холодным безразличием бесконечности. Предположим так, но какую цель преследует ангел?
Философ начинал понимать, что приглашение в Призрачное собрание — не только и не сколько дань его талантам, если использовать такую льстивую терминологию, но живое символическое действие. Борьба, если угодно, смысл которой он не мог пока уловить.
Дела земные, похоже, как всегда несколько запаздывали за делами небесными и что значило в устах ангела «у иных перья летят»? Разгадка начала себя обнаруживать в параллели встреч с мэтром — человеком, носившим макинтош. Параллельно встречам в Призрачном собрании. Идея сопоставить эти параллели возникла у философа после недавнего разговора с этим человеком. Может ангел исходил в том числе из этого? Философ попытался реконструировать картину прошлого и поиграть с вариантами настоящего и будущего. Поиграть? Легко сказать, но ничего больше ведь не остаётся.
Кем же был человек, носивший макинтош? Явно из прошлого века, из шестидесятых. Даже его более поздний облик не оставлял в этом сомнения. В те более поздние годы когда философ, точнее, будущий философ с ним познакомился их возникшая духовная связь выделялась на фоне других знакомств. Оба были приверженцы конкретики, не терпели фальши. Даже в конфликтных ситуациях — было и такое — соблюдали приличия и не опускались до подлости. Но жизненный опыт … Он конечно был разным и молодость будущего философа жёстко, но ненавязчиво направлялось опытом человека, носившего макинтош. Этот человек помогал ему или, точнее, поощрял, если молодой человек делал правильный выбор. Но выбор тот был обусловлен не менторскими устремлениями старшего, а самой жизнью, а она, в итоге, и пожилого мэтра сделала невидимкой. Почти невидимкой. Может он в другое собрание входит? Очень даже может быть … Но спрашивать философ не решился. Необходимы были собственные умозаключения. Отец философа часто говаривал ему, что наступит момент, когда он не сможет ему подсказывать в жизни. Это звучало как оправдание казавшейся нелепой своей жестокостью требовательности отца к сыну. Почти также было и в отношениях с человеком, носившим макинтош — тот просто никак себя не проявлял, когда не мог помочь. Просьб помощи не было в такие моменты. Это, наверное, было своего рода этикетом их отношений.
Решительность развивающегося дорогого летнего пальто фирмы «Macintosh», стальной блеск часов японской марки, сменённой нынче на какую-то швейцарскую, пронизали десятилетия. Удивительно, но этот человек вспомнил философа через столько лет и действительно подсказал с обнародованием, точнее фиксированием идей в уважаемом периодическом издании, когда остальные отмалчивались. Подсказал указанием на издание и обращение туда оказалось плодотворным. Опять поощрение правильного выбора, выбора, сделанного в содержании публикации? Но ангел об этом не говорил. Он говорил об архитектурно-космическом символизме, а где он тут? Дума!? Может здание Петербургской Городской думы символично в этом отношении? Ведь именно рядом с ней человек, носивший макинтош, дал поразившую философа оценку его будущей книги — не переусердствовать с красивостью, а больше думать о практических рекомендациях. Кому? Этот вопрос философа оказался риторическим. Да и как он узнал, что книга будет именно такая?!
И вот книга философом написана. Дума как стояла так и стоит у Серебряных рядов, доминируя на Невском проспекте между Адмиралтейством и площадью Восстания с Лаврой под сенью звёзд Ориона, за которыми тысячи лет основной идее противопоставления людей — «проценту» и миру без него. Но у кого такая длинная память? Получается, у ангела. Почему же ангел прямо на это не указывает? Возможно его привлёк метод, а не результат его применения. Ведь метафизика философа вроде как покусилась на расширение четырёх аристотелевых первопричин сущего. И не только аристотелевых, но пошла дальше поэтического достижения Киплинга о шести вопросах любого знания. А ведь Данте закрыл Аристотеля в аду и Маркс сей Дантов ад упомянул в своём фундаментальном труде, причём словами же Данте:
Здесь нужно, чтоб душа была тверда;
Здесь страх не должен подавать совета.
Хорошо про страх! Хорошо быть смелым и пасть под тяжестью неправедного договора смертью храбрых. Почётно! В фаустовском смысле. Когда искушение примитивно и не обращено на искушающего … О! Какая мысль для обсуждения а Призрачном собрании — искусить искушающего!
Философ приободрился в своих размышлениях.
В этом ли борьба? Подумать только, если да! Что же, тогда ангел прав, что «у иных перья летят». И полетят …
А что же человек, носивший макинтош — символично английский и заключивший про книгу, что в части ссудного процента ничего не сделать, ведь ему две, если не три тысячи лет ? Что же ему — поборнику борьбы — в этом? Он ведь сказал, что книга — труд наверное многих лет, на его взгляд, но перегружена орнаментальностью и прочими художественными ассоциациями, в которых ему трудно разобраться … А как же тысячелетие евклидовой геометрии, что не закрыло путь Лобачевскому? Как же эстетика? Как же выразительная форма, применимая к любому предмету, даже к такому как прикладная философия, которой является экономика, вернее её политико-экономическая составляющая и даже не она, а её категории, аксиомы, методы их формирования, наконец? Ангел же, напротив, вообще никак книгу не упомянул, сказав лишь там на площади Искусств о запредельности и одновременно уместности для Петербурга её философии, точнее использованной в ней философии. Не потому ли ангел с Призрачном собранием оказались с одной стороны, а человек, носивший макинтош, с другой? Получается, идём по жизни параллельно, но каждый в своем понимании бытия, истории, в разном масштабе времени.
И тут философ ужаснулся предположению о своей роли, вспомнив про судьбу булгаковского Мастера, оказавшегося в вечности и обретшего там покой. Покоя видимо недостаточно. Покой отнюдь не состояние между миром видимым и невидимым, призрачным. Вот оно в чём дело то ..! Не в нахождении ли «между» снятие двойственности — дословно между прекрасным и безобразным, добром и злом ..? И что же этим мирам не через кого больше соприкоснуться?
Философ поёжился от повеявшей на него своим холодным безразличием бесконечности. Предположим так, но какую цель преследует ангел?
No comments:
Post a Comment