Спокойной ночи барыши: Наказ национализатору
В захудалом королевстве, в котором развернуться негде, Королевское телевидение развернуло общенациональную дискуссию о национализации Королевского центрального банка. Дискуссия как всегда проходила конструктивно — пропагандисты вещали из слепого и как всегда голубого экрана, а подданные отвечали им, то есть самим себе. А как ещё дискутировать с телевидением? Король же хотел понять общественное мнение — насколько ещё больше банк может быть королевским? Но он и так королевский. Но насколько? А насколько надо? А насколько можно? К тому же, король всё ещё путался в терминологии:
- приватизация или национализация;
- революция или контрреволюция;
- железная дорога или пути сообщения?
А какая разница? Действительно, какая?
Но вот случилась беда. Королю и всему королевству показали фигу. Отныне рыбу в королевство придется возить с собственных окраин. Но не тут то было. Это, оказывается, невыгодно госкорпорации Королевских железных дорог. Король был озадачен, ведь провели приватизацию, то есть национализацию и невыгодно!? Он забеспокоился и интуитивно почувствовал подвох, а может и переворот. Подумав недолго — король был неглуп — он вызвал главного железнодорожника и стал въедливо выяснять на чьи деньги сменили смысл названия ведомства — с путей сообщения на просто железные дороги? Пути сообщения! Это ведь для сообщения в королевстве! А железные дороги это что? Две извилины и те параллельные. Главный по железным дорогам что-то лепетал в ответ про свет и Королевские спецслужбы с центробанком. Король отмахнулся. Вопрос завис в воздухе. В том числе о том, выгнать главного железнодорожника из его синекуры или нет ...
Однако, несмотря на единодушную поддержку подданными дальнейшей национализации Королевского центрального банка, король решился на более радикальные реформы. Банк теперь станет на довольствие Королевской казны, денег зарабатывать не будет, только печатать и переводить. Служащие банка получат от короля денежное содержание соответственно табели о рангах. Подобно военным. Учетный персонал — младший бухгалтер, бухгалтер, старший бухгалтер, главный бухгалтер и, разумеется, тайный бухгалтер. Все остальные — младший советник финансов, советник, старший советник, главный советник и тайный советник. Тайное знание давно импонировало королю и он представил свою финансовую гвардию в галифе и хаки. Утром построение на плацу перед Королевским дворцом, развод на работы в Королевский центральный банк и Королевское министерство финансов. Вечером в ведомственный караул. Бдительность была ценной чертой характера короля. Он понимал, что национализация, то есть приватизация центробанка в госкорпорацию черевата опасными разногласиям про выгодность и невыгодность с приближёнными, двором, парламентом и обществом в целом в условиях, когда завистливые соседи тычут со всех сторон свои мерзкие фиги, а рыбы нет. Чему завидовать? Ведь развернуться в королевстве негде. Докладывают, что, дескать, рынок маловат.
Не дремали и Королевские спецслужбы. Подданные короля давно подозревали, что спецслужбисты изучают общественное мнение по наличию света в их окнах во время общенациональных телевизионных дискуссий. И кто знает в скольких окнах действительно не рисковали выключить надоевший голубой экран, а из скольких за этим следили, включив для маскировки свет ..? Всё королевство было залито светом как молчаливый наказ подданных национализировать наконец-то его, то есть свет. Иначе — без света — ни телевидения, ни телевизионных дискуссий, ни банка, ни сообщений, ни рыбы, ни, страшно представить, Королевских спецслужб не будет, а мерзкие соседские фиги чёрт знает чем в темноте могут обернуться.
- приватизация или национализация;
- революция или контрреволюция;
- железная дорога или пути сообщения?
А какая разница? Действительно, какая?
Но вот случилась беда. Королю и всему королевству показали фигу. Отныне рыбу в королевство придется возить с собственных окраин. Но не тут то было. Это, оказывается, невыгодно госкорпорации Королевских железных дорог. Король был озадачен, ведь провели приватизацию, то есть национализацию и невыгодно!? Он забеспокоился и интуитивно почувствовал подвох, а может и переворот. Подумав недолго — король был неглуп — он вызвал главного железнодорожника и стал въедливо выяснять на чьи деньги сменили смысл названия ведомства — с путей сообщения на просто железные дороги? Пути сообщения! Это ведь для сообщения в королевстве! А железные дороги это что? Две извилины и те параллельные. Главный по железным дорогам что-то лепетал в ответ про свет и Королевские спецслужбы с центробанком. Король отмахнулся. Вопрос завис в воздухе. В том числе о том, выгнать главного железнодорожника из его синекуры или нет ...
Однако, несмотря на единодушную поддержку подданными дальнейшей национализации Королевского центрального банка, король решился на более радикальные реформы. Банк теперь станет на довольствие Королевской казны, денег зарабатывать не будет, только печатать и переводить. Служащие банка получат от короля денежное содержание соответственно табели о рангах. Подобно военным. Учетный персонал — младший бухгалтер, бухгалтер, старший бухгалтер, главный бухгалтер и, разумеется, тайный бухгалтер. Все остальные — младший советник финансов, советник, старший советник, главный советник и тайный советник. Тайное знание давно импонировало королю и он представил свою финансовую гвардию в галифе и хаки. Утром построение на плацу перед Королевским дворцом, развод на работы в Королевский центральный банк и Королевское министерство финансов. Вечером в ведомственный караул. Бдительность была ценной чертой характера короля. Он понимал, что национализация, то есть приватизация центробанка в госкорпорацию черевата опасными разногласиям про выгодность и невыгодность с приближёнными, двором, парламентом и обществом в целом в условиях, когда завистливые соседи тычут со всех сторон свои мерзкие фиги, а рыбы нет. Чему завидовать? Ведь развернуться в королевстве негде. Докладывают, что, дескать, рынок маловат.
Не дремали и Королевские спецслужбы. Подданные короля давно подозревали, что спецслужбисты изучают общественное мнение по наличию света в их окнах во время общенациональных телевизионных дискуссий. И кто знает в скольких окнах действительно не рисковали выключить надоевший голубой экран, а из скольких за этим следили, включив для маскировки свет ..? Всё королевство было залито светом как молчаливый наказ подданных национализировать наконец-то его, то есть свет. Иначе — без света — ни телевидения, ни телевизионных дискуссий, ни банка, ни сообщений, ни рыбы, ни, страшно представить, Королевских спецслужб не будет, а мерзкие соседские фиги чёрт знает чем в темноте могут обернуться.
No comments:
Post a Comment