Архитектурно-космический символизм Санкт-Петербурга, России и мира
Обобщил ранее написанное по архитектурно-космическому символизму, написал, отлежалось, скорректировал и вот что получилось:
Н. Л. Крячков
Архитектурно-космический символизм Санкт-Петербурга, России и мира
"... для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый,
хоть сколько-нибудь приличный срок ... ну, лет, скажем, в тысячу ..."
( Михаил Афанасьевич Булгаков, Мастер и Маргарита)
Связь видимого с невидимым — суть русского символизма даже если внимательно посмотреть на тревожную Царевну-Лебедь Михаила Александровича Врубеля.
Как писал Александр Александрович Блок:
"Дали слепы, дни безгневны,
Сомкнуты уста.
В непробудном сне царевны,
Синева пуста".
Пушкин - Римский-Корсаков - Врубель и прервалась связь времен к 1910 году, ибо дальше тревожность материализовалась и невидимое стало видимым ...
Но невидимое таит варианты ведь символ как правило многозначен. Не в этом ли возможность символической красоте Санкт-Петербурга спасти мир?
Тревожность была очевидна символисту. Но его предшественник Федор Иванович Тютчев где-то между 1840 и 1850 годами в стихотворении "Рим ночью" увидел перспективу восстановления утраченной связи времен:
"В Ночи лазурной почивает Рим ...
Взошла Луна и — овладела им,
И спящий Град, безлюдно-величавый,
Наполнила своей безмолвной славой ...
Как сладко дремлет Рим в ее лучах!
Как с ней сроднился Рима вечный прах!..
Как будто лунный мир и град почивший —
Все тот же мир, волшебный, но отживший!..".
Дело за русскими художниками в самом широком смысле слова.
Триста лет назад язык символов был хоть и знаком немногим, но достаточно отчетлив. В начале нынешнего столетия в журнальных публикациях, посвященных небесной, а значит и вселенской планомерности парков окрестностей Санкт-Петербурга в Царском Селе и Выборге можно было прочитать суждение барона Николаи, владельца парка "Монрепо", президента Петербургской Академии Наук, учителя императора Павла Петровича о том, что в истинный рай парков никогда не проникал глаз черни и который снаружи так незаметен. Санкт-Петербург тоже воплощение небесного плана на земле, а не только общеизвестное подобие Амстердама.
Согласно финской легенде наш город целиком возвели на небе и также целиком опустили на землю. Есть и другое объяснение небесного плана Санкт-Петербурга как проекции созвездия Ориона с рядом доминирующих высот и других символических достопримечательностей - Петропавловской крепости, Московского (Забалканского) проспекта (меч Ориона), Колонны мира на Сенной площади архитектора Жан-Мишеля Вильмотта, который спроектировал Стену за Мир, расположенную перед Военной Школой на Марсовом поле в 7 округе Парижа, ряд мостов - Благовещенский, Дворцовый, Троицкий, Литейный.
И сам город разделен Невой словно на верхнее и нижнее царства как в Египте, ведь миф о воинственном Орионе интерпретация мифа об Озирисе — египетском боге возрождения и плодородия. В русской традиции миф об Озирисе перекликается с мифом о Велесе, увековеченном в ряду других лиц в 1862 году в Великом Новгороде памятником-благовестом шара-державы "Тысячелетие России" и с образом почитаемого православными Святого Николая с уважением к пахарю и хлебу насущному.
Со временем эта отчетливость языка символов обернулась своей противоположностью — менее различимы стали не только значения символов, но и сами символы. Импрессионизм расцвета промышленного капитализма стал неким переходом от отчетливости к беспредметности вплоть до того, что беспредметные деньги по установлению стала находить свое прибежище в беспредметном искусстве. Цвет пламени костров стал инструментом насаждения неразличения содержания, подменой его цветом. Человек психологизируется и не становится человеком методологическим — собственником своего сознания, о чем перед самым оформлением краха Российской империи писал русский философ Густав Густавович Шпет. Но цвет пламени костров, подменяющий четкость образа, активен не только в массах, но и в создании себяподобия, хотя и карикатурного. Что бы не перепутать кто есть кто.
В 1863 году, спустя год после открытия памятника "Тысячелетие России", Николай Николаевич Ге, с которым имел родственную связь Михаил Александрович Врубель, выставил в Академии Художеств свою картину "Тайная вечеря". Искусствоведы отмечают тревожность картины, которую мы можем ощутить в изображении света и теней, взгляда апостола Петра ... Не о предательстве ли на корысти замешанном она? Но как Иуда стал казначеем апостолов и не конструкция ли денег по установлению - монета в этическом понимании Аристотеля, отменить которую в нашей власти - породила корысть и не явился ли Санкт-Петербург воплощением политико-экономической корысти модернизации Европы XVII – XVIII столетий как символа развитости в противовес Азии как символа деспотизма и отсталости? А ведь в дилемме о Европе и Азии, шире о Западе и Востоке, нет места России.
Модернизация Европы проявилась не только в казни парламентариями кромвелевского междуцарствия английского короля Чарьза I, которой был оскорблен отец Петра Великого царь Алексей Михайлович, разорвавший дипломатические отношения с Англией. Модернизация Европы проявилась не только в пришествии в Англию династии из Нидерландов с династическим оранжевым цветом, с видным представителем которой Вильгельмом III Оранским был лично знаком Петр Великий, посетив его владения в Нидерландах и Англии во время Великого посольства. Модернизация Европы проявилась не только в создании банка Англии и возникновении английской политической экономии, аксиомы которой не менялись с XVII столетия, а точнее с XIII столетия, когда в католицизме произошло религиозное оправдание долга и миф о бесконечности экономического роста, восходящий к физико-географическим представлениям средневековья, завладел умами и владеет ими до сих пор. Модернизация Европы проявилась не только в преодолении технологической паузы между производством стали на основе дефицитного в Европе древесного угля и его производством на основе угля каменного, которая была заполнена военным и экономическим подавлением с помощью модернизированной России гегемонизма Швеции, имевшей как Россия и железо, и лес, но, видимо, по более высокой политико-экономической цене для Европы. Модернизация Европы как метафоры прогресса проявилась в многозначном культурном наследии как отражении всего этого, но понимаемого буквально, даже с монополией на истину. Ведь как красиво и мощно эта монополия поддержана в общественном сознании искусством! Но так ли однозначен тысячелетний план и не упускаем ли мы возможность иных его значений, коррекции или даже пересмотра его концепции? Ведь даже Блаженный Августин говорил о боговдохновенности любого понимания Писания.
Да, собор во имя первоверховных апостолов Петра и Павла воздвигнут и в Санкт-Петербурге — как доминирующая высота проекции созвездия Ориона, так и в Вашингтоне. Но вместе с архитектором Доменико Трезини, построившим Петропавловский собор, Петр Великий выписал из Европы скульптора Квеллинуса, автора статуи "Нимфа Летнего сада". А ведь нимфы, по сути, те же силы, олицетворяемые Велесом и позже Святым Николаем! Да, когда в бытность правления Николая I архитектор Огюст Монферран в 1830-е годы предлагал усилить связь с Египтом места со сфинксами у Академии художеств сооружением статуи бога плодородия Озириса, то эта идея была отклонена. Санкт-Петербург оказался заслонен от Озириса его поздней еврогреческой военной интерпретацией Орионом, его планом. Но как мистически точно совпали изъятие у Ориона рукояти его меча, проецируемого на Московский проспект и дальше на столицу России, демонтажем летом 2010 года Колонны мира на Сенной площади; определение Конституционного суда Российской Федерации по жалобе противников строительства "Охта-центра" о том, что право на сохранность культурных объектов является конституционным правом, а ландшафты и панорамы к таким объектам относятся; сдвиг доминирующей высоты "Охта-центра" в "Лахта-центр", которому вряд ли суждено быть завершенным как Ориону, наказанному за свою дерзость богам и обреченному до скончания веков безуспешно преследовать Плеяд по небосклону. Как совпала крайность ингерманладского сепаратизма, противостоящего имперскости Санкт-Петербурга с борьбой с коррупцией и заменой элит, которые разводятся ...
Вариативность рукотворных планов и событий на их основе не только символический факт, но и факт исторический. Кто воспользуется? Санкт-Петербург будто безмолвно напоминает нам, что истина вряд ли в пактах и конвенциях со специфическим гуманизмом некоторых представителей интеллигентных профессий о защите культурных ценностей в случае вооруженных конфликтов когда камни приоритетнее людей, а в придании хлебу насущному политико-экономического значения как первой после воздуха и воды рукотворной потребности и, следовательно, ценности человеческой. Ибо, как говорил Аристотель, нуждайся люди по-разному, тогда не будет у них обмена, надо понимать мира, или обмен будет несправедлив.
Уже минуло пол века когда русский человек с миром смог достичь космоса и если мы мысленно перенесемся туда, мы увидим Россию, которая материк, центр притяжения окраин и источник хлеба насущного как универсальной человеческой ценности, а Санкт-Петербург мог бы символизировать управление им.
Н. Л. Крячков
Архитектурно-космический символизм Санкт-Петербурга, России и мира
"... для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый,
хоть сколько-нибудь приличный срок ... ну, лет, скажем, в тысячу ..."
( Михаил Афанасьевич Булгаков, Мастер и Маргарита)
Связь видимого с невидимым — суть русского символизма даже если внимательно посмотреть на тревожную Царевну-Лебедь Михаила Александровича Врубеля.
Как писал Александр Александрович Блок:
"Дали слепы, дни безгневны,
Сомкнуты уста.
В непробудном сне царевны,
Синева пуста".
Пушкин - Римский-Корсаков - Врубель и прервалась связь времен к 1910 году, ибо дальше тревожность материализовалась и невидимое стало видимым ...
Но невидимое таит варианты ведь символ как правило многозначен. Не в этом ли возможность символической красоте Санкт-Петербурга спасти мир?
Тревожность была очевидна символисту. Но его предшественник Федор Иванович Тютчев где-то между 1840 и 1850 годами в стихотворении "Рим ночью" увидел перспективу восстановления утраченной связи времен:
"В Ночи лазурной почивает Рим ...
Взошла Луна и — овладела им,
И спящий Град, безлюдно-величавый,
Наполнила своей безмолвной славой ...
Как сладко дремлет Рим в ее лучах!
Как с ней сроднился Рима вечный прах!..
Как будто лунный мир и град почивший —
Все тот же мир, волшебный, но отживший!..".
Дело за русскими художниками в самом широком смысле слова.
Триста лет назад язык символов был хоть и знаком немногим, но достаточно отчетлив. В начале нынешнего столетия в журнальных публикациях, посвященных небесной, а значит и вселенской планомерности парков окрестностей Санкт-Петербурга в Царском Селе и Выборге можно было прочитать суждение барона Николаи, владельца парка "Монрепо", президента Петербургской Академии Наук, учителя императора Павла Петровича о том, что в истинный рай парков никогда не проникал глаз черни и который снаружи так незаметен. Санкт-Петербург тоже воплощение небесного плана на земле, а не только общеизвестное подобие Амстердама.
Согласно финской легенде наш город целиком возвели на небе и также целиком опустили на землю. Есть и другое объяснение небесного плана Санкт-Петербурга как проекции созвездия Ориона с рядом доминирующих высот и других символических достопримечательностей - Петропавловской крепости, Московского (Забалканского) проспекта (меч Ориона), Колонны мира на Сенной площади архитектора Жан-Мишеля Вильмотта, который спроектировал Стену за Мир, расположенную перед Военной Школой на Марсовом поле в 7 округе Парижа, ряд мостов - Благовещенский, Дворцовый, Троицкий, Литейный.
И сам город разделен Невой словно на верхнее и нижнее царства как в Египте, ведь миф о воинственном Орионе интерпретация мифа об Озирисе — египетском боге возрождения и плодородия. В русской традиции миф об Озирисе перекликается с мифом о Велесе, увековеченном в ряду других лиц в 1862 году в Великом Новгороде памятником-благовестом шара-державы "Тысячелетие России" и с образом почитаемого православными Святого Николая с уважением к пахарю и хлебу насущному.
Со временем эта отчетливость языка символов обернулась своей противоположностью — менее различимы стали не только значения символов, но и сами символы. Импрессионизм расцвета промышленного капитализма стал неким переходом от отчетливости к беспредметности вплоть до того, что беспредметные деньги по установлению стала находить свое прибежище в беспредметном искусстве. Цвет пламени костров стал инструментом насаждения неразличения содержания, подменой его цветом. Человек психологизируется и не становится человеком методологическим — собственником своего сознания, о чем перед самым оформлением краха Российской империи писал русский философ Густав Густавович Шпет. Но цвет пламени костров, подменяющий четкость образа, активен не только в массах, но и в создании себяподобия, хотя и карикатурного. Что бы не перепутать кто есть кто.
В 1863 году, спустя год после открытия памятника "Тысячелетие России", Николай Николаевич Ге, с которым имел родственную связь Михаил Александрович Врубель, выставил в Академии Художеств свою картину "Тайная вечеря". Искусствоведы отмечают тревожность картины, которую мы можем ощутить в изображении света и теней, взгляда апостола Петра ... Не о предательстве ли на корысти замешанном она? Но как Иуда стал казначеем апостолов и не конструкция ли денег по установлению - монета в этическом понимании Аристотеля, отменить которую в нашей власти - породила корысть и не явился ли Санкт-Петербург воплощением политико-экономической корысти модернизации Европы XVII – XVIII столетий как символа развитости в противовес Азии как символа деспотизма и отсталости? А ведь в дилемме о Европе и Азии, шире о Западе и Востоке, нет места России.
Модернизация Европы проявилась не только в казни парламентариями кромвелевского междуцарствия английского короля Чарьза I, которой был оскорблен отец Петра Великого царь Алексей Михайлович, разорвавший дипломатические отношения с Англией. Модернизация Европы проявилась не только в пришествии в Англию династии из Нидерландов с династическим оранжевым цветом, с видным представителем которой Вильгельмом III Оранским был лично знаком Петр Великий, посетив его владения в Нидерландах и Англии во время Великого посольства. Модернизация Европы проявилась не только в создании банка Англии и возникновении английской политической экономии, аксиомы которой не менялись с XVII столетия, а точнее с XIII столетия, когда в католицизме произошло религиозное оправдание долга и миф о бесконечности экономического роста, восходящий к физико-географическим представлениям средневековья, завладел умами и владеет ими до сих пор. Модернизация Европы проявилась не только в преодолении технологической паузы между производством стали на основе дефицитного в Европе древесного угля и его производством на основе угля каменного, которая была заполнена военным и экономическим подавлением с помощью модернизированной России гегемонизма Швеции, имевшей как Россия и железо, и лес, но, видимо, по более высокой политико-экономической цене для Европы. Модернизация Европы как метафоры прогресса проявилась в многозначном культурном наследии как отражении всего этого, но понимаемого буквально, даже с монополией на истину. Ведь как красиво и мощно эта монополия поддержана в общественном сознании искусством! Но так ли однозначен тысячелетний план и не упускаем ли мы возможность иных его значений, коррекции или даже пересмотра его концепции? Ведь даже Блаженный Августин говорил о боговдохновенности любого понимания Писания.
Да, собор во имя первоверховных апостолов Петра и Павла воздвигнут и в Санкт-Петербурге — как доминирующая высота проекции созвездия Ориона, так и в Вашингтоне. Но вместе с архитектором Доменико Трезини, построившим Петропавловский собор, Петр Великий выписал из Европы скульптора Квеллинуса, автора статуи "Нимфа Летнего сада". А ведь нимфы, по сути, те же силы, олицетворяемые Велесом и позже Святым Николаем! Да, когда в бытность правления Николая I архитектор Огюст Монферран в 1830-е годы предлагал усилить связь с Египтом места со сфинксами у Академии художеств сооружением статуи бога плодородия Озириса, то эта идея была отклонена. Санкт-Петербург оказался заслонен от Озириса его поздней еврогреческой военной интерпретацией Орионом, его планом. Но как мистически точно совпали изъятие у Ориона рукояти его меча, проецируемого на Московский проспект и дальше на столицу России, демонтажем летом 2010 года Колонны мира на Сенной площади; определение Конституционного суда Российской Федерации по жалобе противников строительства "Охта-центра" о том, что право на сохранность культурных объектов является конституционным правом, а ландшафты и панорамы к таким объектам относятся; сдвиг доминирующей высоты "Охта-центра" в "Лахта-центр", которому вряд ли суждено быть завершенным как Ориону, наказанному за свою дерзость богам и обреченному до скончания веков безуспешно преследовать Плеяд по небосклону. Как совпала крайность ингерманладского сепаратизма, противостоящего имперскости Санкт-Петербурга с борьбой с коррупцией и заменой элит, которые разводятся ...
Вариативность рукотворных планов и событий на их основе не только символический факт, но и факт исторический. Кто воспользуется? Санкт-Петербург будто безмолвно напоминает нам, что истина вряд ли в пактах и конвенциях со специфическим гуманизмом некоторых представителей интеллигентных профессий о защите культурных ценностей в случае вооруженных конфликтов когда камни приоритетнее людей, а в придании хлебу насущному политико-экономического значения как первой после воздуха и воды рукотворной потребности и, следовательно, ценности человеческой. Ибо, как говорил Аристотель, нуждайся люди по-разному, тогда не будет у них обмена, надо понимать мира, или обмен будет несправедлив.
Уже минуло пол века когда русский человек с миром смог достичь космоса и если мы мысленно перенесемся туда, мы увидим Россию, которая материк, центр притяжения окраин и источник хлеба насущного как универсальной человеческой ценности, а Санкт-Петербург мог бы символизировать управление им.
1 comment:
Картина Николая Ге и новейшие толкователи Евангелия
http://ruskline.ru/analitika/2013/06/14/kartina_g_ge_i_novejshie_tolkovateli_evangeliya/
"произведение г. Ге есть оскорбительная для чувства христианского профанация величайшей мировой тайны"
"Что мудреного после этого, если художнику Спаситель мира представился с лицом «не особенно красивым», что в измене Иуды он понял "не побуждение низкой алчности, но грустную развязку несогласий между творцом нового учения и его последователем, не могшим отречься от древнего иудейства"".
Post a Comment